Для Виреса на самом деле сначала было непросто адаптироваться к новой реальности Ада, особенно после долгого наказания. Апатия и незаинтересованность управляли его решениями там, где он не видел повода показать себя или новых возможностей. Так было до тех пор, пока в его мозгу что-то не кликнуло: всё в Городе - это его новая возможность.

Например, походы по барам. При жизни Вирес считал себя выше этого, а ещё его бы никто в бар и не пустил. Но после смерти он пришёл к выводу, что можно делать вообще всё, что хочется - и быть выше и лучше всех. Одно из преимуществ Ада: никто не будет выгонять малолеток из баров, как и спрашивать его айди при покупке спиртного. В выпивке он совершенно не разбирается - не дожил до возраста, когда мог бы себе её позволить - и поэтому он даже не понимает толком, что именно пьёт. Но это и неважно, пока он уверен, что это его не убьёт повторно, и не подаёт виду, стоически отказываясь морщить лицо.

Он сидит за столом, притопывая ногой в ритм почти любой песни, звучащей из автомата. Музыка для Виреса - больше фон, неважная деталь, но она помогает перенаправить энергию, пока он ждёт, кто решит с ним сыграть. Игры он мог ненавидеть сколько угодно, но это не меняло азарта его натуры и того, как легко он увлекается чем-то просто для того, чтобы доказать себе, что он в этом хорош. Карты ради азарта, конечно, это для него что-то слишком олдскульное, но если рассматривать их как катализатор - вроде денег - то всё становится в разы интереснее. В карты, в конце концов, играют не ради самой игры. Самое интересное в таких вещах - это ставки.

Если он прищурится, то узнает Чарну. Имя в голове всплывает далеко не сразу, но Вирес знает, что явно его уже видел - Чарна имел эффект присутствия, привлекал к себе внимание, и, в целом, был душой запоминающейся. Хотя за пределами этого Виресу подумать было нечего, ведь они никогда не общались, а он редко любил размышлять о достоинствах остальных. Тем не менее, он ухмыляется, предвкушая их игру. Ставить деньги - банально, но они только начали.

Вирес встречает взгляд своего соперника по игре, на лице самодовольная ухмылка - он считает себя удачливым, потому что всю возможную неудачу оставил за рубежом прошлой жизни. Затем смотрит, что под рубашками его двух карт. Десятка червей и двойка треф. Тут же тянет ещё одну, делая ход - бубновая тройка. Пока что всего пятнадцать очков. Три карты он держит в правой руке веером (конечно, рубашками наружу). На лице у него всё та же ухмылка, что и в начале игры. Пока что ему нравится - достаточно быстро, чтобы не затягиваться, и легко - никакого навыка. Он думал было жульничать, но с карточными фокусами он никогда не был хорош. Если Чарна будет жульничать, Вирес думает, что оторвёт ему голову - то есть, они затеют драку в баре. И всё равно он торопится в предвкушении.

— Твой ход, — показывает он свободной рукой на колоду. В молчанку над картами играть весело, но это даже не покер, и ему надоело притворяться, что это не так, поэтому он разрушает повисшую над их столом атмосферу.